Человеческая жизнь – электролампочка:
Хоть на волоске, но как же ярко!
В спину я порою слышу: «Взяточник!»
Мыслям холодно тогда, а сердцу – жарко.
Так как же вышло так, что я на 80% взяточник, и только на 20% – врач?
Это случилось еще в детстве… Тогда мой дед учил меня тому, что всегда надо себя уважать, иначе никто уважать не будет. Мама учила тому, что любую работу необходимо выполнять хорошо, и требовать, чтобы эту работу ценили и уважали другие. А отец утверждал, что любой труд должен быть оплачен, не зависимо от того, это что-то до смешного мизерное, или по-настоящему масштабное (ведь оплата также может быть разной).
Нет-нет, я вырос не в семье зажравшихся врачей. Папа говорил: «Будь ты дворником, или комбайнером, или Президентом страны… Ведь ты хотел бы, чтобы тебе платили так, как ты того заслуживаешь?»
Вариант дворника я оставил на крайний случай – я захотел стать врачом. Может и не ведущим хирургом страны, но как минимум, хорошим терапевтом, чтобы помогать своим часто болеющим родственникам. Дед часто повторял: «Есть, ходить в туалет и болеть люди будут всегда. Потому, MC Donald’s и больницы будут актуальны всегда». Наверное это меня немного подбадривало.
Совершаем скачек во времени, и вот, я – врач. Я нес через всю жизнь все, чему меня учили близкие, так как даже спустя много лет, я не видел ничего глупого в сказанных словах. Я делал свою работу хорошо, требовал уважения к себе и своему труду, и ожидал, что «любой труд должен быть оплачен». Если с первыми пунктами кое-как срослось, то с последним оказалась полная беда…
Зарплаты с трудом хватало на проезд и оплату коммунальных услуг. Вариантов не было. Иногда, люди в знак благодарности приносили конфеты, коньяк или символические суммы денег. Никогда не брал деньги на перед (до лечения): ощущение, будто покупают качество твоей работы, да и тебя всего целиком. Я наблюдал за подобной практикой на примерах своих коллег – жуткое зрелище.
Некоторые пациенты «оплатившие услуги» вели себя так, будто дали мало, и боялись разгневать врача, будто тот назло полечит плохо.
Некоторые, напротив, будто одумывались, мол дали слишком много, и начинали вести себя так, будто доктор – их раб, обязанный им по гроб жизни. Не желая чувствовать себя обслуживающим персоналом (все-таки профессию дворника я оставил на крайний случай), я мог принять «презенты» от пациентов уже после выписки. Тогда это воспринимается как благодарность: человек уже не зависит от тебя, и все, что он захочет дать, будет совершенно добровольно, так сказать на усмотрение самого пациента.
Да, с юридической стороны, и то и другое – взятка. Потому, не снимаю из себя клеймо взяточника… Люблю наши законы: хоть требуют 5 тысяч у.е. за несложную операцию, хоть получают 500 грн в знак благодарности – закон один. А закон глаголет: «Товарищи! Это коррупция!». Таким образом, миллионы, удобно осевшие в карманах привилегированных, остаются незамеченными, а 100 грн вне зарплаты: «Поборем коррупцию! Накажем взяточников!»
Должен сказать, работая врачом, я много раз приходил к тому, что «личное кладбище» существует у каждого врача, как бы не хотелось это оспорить.
Задача в том, чтобы оно занимало наиболее компактный участок на «всеобщем врачебном кладбище», вот и все. И как бы ты не старался, все мы понимаем, что есть случаи и заболевания, неподвластные целительным силам доктора.
Люди, убитые горем, которые потеряли родного человека, или в какой-то момент увидели его в инвалидной коляске, несчастные, отчаянные, обозленные на весь мир люди.
Они больше не верят в исцеление и «чистую работу», они видят, что ты, здоровый человек, не вылечил, не смог поставить на ноги, не спас жизнь. Когда-то, эти люди назвали врача циничным, хладнокровным существом. А позже – взяточником. Ну, лукавить не буду, и таких сейчас хватает. Но, наверное, все-таки не в таком количестве, как это преподносится современным социумом.
Для сотен прогнивших, до нитки, лампочек
Для сотен погасших, и тускло светящих,
Я – циник, я – нелюдь, я – хищный взяточник
Так нагло своим ярким светом горящий.
Так ради чего же я, и миллионы других докторов нашей и не только нашей страны ходим на работу?
Когда ты начинаешь понимать смысл того, что порочный круг останется порочным кругом (не закончатся люди, обвиняющие тебя в своих бедах), ты понимаешь еще и другое — что «личная комната подаренных шансов на жизнь» гораздо больше, нежели «личное кладбище», что «Спасибо доктор», стоит гораздо дороже, нежели «Чтоб и тебе через такое пройти! Врач называется…», ты собираешься, и идешь на работу. А помимо работы, ты тоже кому-то родной и близкий человек, в котором нуждаются, это тоже подбадривает.
Говорят, если тебе не хочется ежедневно бросить свою работу, ты плохой врач. Смешно, но правда же. Помню, и мне как-то накипело так, что сел, накрыл голову руками, и уже представил, что буду делать дальше, выйдя за двери больницы с подписанным на увольнение заявлением. Интересные были мысли, помню.
И тут зазвонил телефон, это была одна из старых пациенток: «Знаете, доктор! А мы вас до сих пор вспоминаем. Ведь, если бы не Вы, кто знает, позвонила ли Вам сегодня? Муж до сих пор повторяет, что таких мало, что Вы – врач от Бога». На следующий день, как и многие годы, я сложил в портфель халат и фонендоскоп. Идя на работу, мял в кармане квитанции на оплату коммунальных услуг, не зная, откуда доложить, чтоб хватило.
Может кто-то даст взятку взяточнику? Врачи – они такие…
Приходя к реальному, отходя от шока,
Я склоняю голову, я благодарен Богу:
Для каких-то лампочек я все еще источник тока,
Без которого они гореть не могут!
Искренне Ваш Врач.
Уважения к врачу в Европе, как к святому. Врач производит самое дорогое — здоровье и жизнь. Нам, в Украине, здоровье и жизнь не нужны, поэтому и не ценим врачей. Может быть потому, что кому такая жизнь нужна?