В Украине прошел международный конгресс «Инновационные технологии хирургического и нехирургического омоложения лица». В Киев съехались известнейшие пластические хирурги из Франции, Бельгии, Италии и других стран. Они выступили с докладами и рассказали о последних мировых достижениях медицины.
Конгресс прошел под эгидой Международной ассоциации пластических и эстетических хирургов (ISAPS). Событие такого уровня под патронатом этой организации проходит в Украине впервые.
В рамках конгресса также впервые была реализована программа «живая хирургия». В режиме онлайн зарубежные врачи провели четыре операции, в ходе которых коллеги задавали вопросы и получали ответы. Одна из операций была проведена бельгийским пластическим хирургом Алексом Верпаэле. Доктор ранее разработал революционную методику подтяжки лица MACS lift, а во время операции продемонстрировал собственный метод нано-липофилинга.
«МедПросвіта» пообщалась с Алексом Верпаэле в первый день конгресса. Ведущий специалист рассказал о тенденциях в мировой пластической хирургии и о том, почему через 20 лет будут делать значительно менше операций.
МП. Алекс, для вас это не первый приезд в Украину?
АВ. Да, я был у вас раньше около семи лет назад. В этот раз прогуляться по Киеву у меня времени не было, но заметил, что с того момента в городе появилось много современных сооружений, Киев меняется.
МП. Организаторы конгресса признались, что многих экспертов пришлось долго уговаривать приехать. Многие боялись военных действий.
АВ. Ну, я никогда не боялся. Я много путешествую по миру и вижу, что некоторые вещи преувеличивают, заостряют внимание на драматичных аспектах. У меня есть друзья в Бейруте. И даже когда в их стране бушевала война, жизнь в этом крупнейшем городе Ливана продолжалась. Впрочем, люди и в Брюссель ехать боялись, когда у нас были взрывы. Но не всегда стоит бояться того, что с нами может произойти.
МП. Давайте немного поговорим о медицине. Какие главные достижения пластической хирургии последних лет вы считаете важными?
АВ. Пожалуй, самая главная тенденция последних лет – понимание того, что старение – это во многом именно потеря объема кожи. Мы с коллегами в Бельгии также проводим на этот счет много исследований. И оказывается, что восстановить прежний объем постепенно стареющей кожи очень легко за счет собственных жировых тканей человека. Также они сильно улучшают качество этих самых тканей. Это – второе достижение. Для сравнения, врачи прошлых лет думали: чтобы кожа выглядела молодо, ее надо подтянуть. Но сейчас приходит понимание, что это не красиво, а в чем-то даже очень странно. В то время как восстановление объема дает действительно натуральную красоту.
МП. Бытует мнение, что одно из преимуществ современной хирургии в том, что многие операции становятся ненужными.
АВ. Я полностью согласен с этим мнением. Причем пластической хирургии оно тоже касается. Если все доступные современные технологии использовать мудро, приостановить старение можно на раннем этапе. Тогда никакая операция не будет нужна. Я допускаю, что примерно через двадцать лет мы увидим спад в потребности всех видов операций. Все больше людей следят за собой, и стараются отдалить момент, когда тело теряет форму. Например, частота одной из самых больших операций – липосакции – снижается. Люди просто не допускают момента, когда она понадобится.
МП. Меньше операций — так ли это хорошо для хирурга?
АВ. Думаю, да. Ведь для врача самое важное – чтобы пациент был счастлив. Я не против прописать крем, посоветовать пройти ту или иную процедуру, соответствующую состоянию здоровья и возрасту. И когда через несколько лет пациенту понадобится что-то более серьезное, чем крем или процедура, они придут ко мне снова. Репутация врача остается, если вы на сто процентов честны с пациентом. Это инвестиция в будущее. Но если же вы хотите денег, то будете оперировать всех, кто стоит у двери вашего кабинета. Это просто ужасно. Вместо этого можно думать о будущем. А для этого — надо говорить правду. Фразу «Вам не нужна операция», например.
МП. Отдельная проблема – когда пациентам назначают ненужные им операции.
АВ. Такое случается по всему миру. Знаю подобные случаи и в Бельгии. Это просто недопустимо. На самом деле доктору очень легко так поступить, ведь к нему человек приходит в надежде чуть ли не на исцеление. В таком эмоциональном состоянии пациента врачу легко сгустить краски и сказать: «О, Боже, и как вы с этим живете?» или «Мы будем вас спасать». Но я считаю это просто преступлением. Предпочитаю прежде всего искать хорошие стороны во внешности пациентов. Заходит в кабинет женщина, а я ей сразу говорю: «Вы так хорошо выглядите. Зачем вы здесь». Она, конечно, удивляется. И настраивается на позитивный лад.
МП. Да, хирурги часто работают еще и как психологи.
АВ. Верно, особенно когда приходят пациенты, страдающие дисморфофобией. Это психическое расстройство, при котором человек чрезмерно обеспокоен и занят незначительным дефектом или особенностью своего тела. Если нос у девушки буквально на несколько сантиметров больше, чем считается по каким-то понятиям и стандартам, то ей кажется, что он больше на сантиметров десять. Такие люди видят себя по-другому, нежели в зеркале. Также это характерно для девушек с анорексией. Они слишком худые, но, тем не менее, думают, что просто ужасно толстые. Здесь важно говорить с пациентом, пытаться показать, что в реальности они выглядят иначе, чем им кажется. Нужно найти баланс, золотую середину.
МП. На конгрессе в Киеве, где вы выступали, эксперты много обсуждали проблему осложнений после пластических операций. Некоторые врачи признались, что часто отказываются оперировать курильщиков, ведь у таких пациентов очень большой риск нежелательных последствий после вмешательства.
АВ. Да, из-за нарушения кровообращения у некоторых курильщиков шрамы заживают дольше. У других появляются сильные язвы и отеки. У таких людей иногда последствия видны и через год после операции – заметно сильное рубцевание кожи. Но курение вредно не только из-за этого. Оно постепенно уничтожает организм каждый день. Я уверен: после того, как женщина бросает курить, уже через месяц ее кожа выглядит в несколько раз лучше. Пациенты мне иногда говорят: лечение – такое дорогое! А я им отвечаю, что иногда самый дешевый способ лечения – это просто бросить курить.
МП. А вы сами не курите?
АВ. Я курил раньше, поэтому прекрасно знаю, что это такое. Несколько лет назад перешел на электронную сигарету, а потом даже ее перестал использовать. Когда переходите на них, надо выбросить сигареты обычные. Электронные содержат немного никотина. Конечно, я не знаю никого, кто бы сказал, что никотин полезен, но он, по крайней мере, единственный вредный компонент, который в них содержится. В то время как обычная сигарета содержит десятки, если не сотни, ужасающе вредных для организма веществ.
Интервью подготовила
Катерина Гончарова
Фото Олега Божко
Комментировать