Нужно ли по собственной инициативе делать магнитно-резонансную томографию всего тела или анализ крови на онкомаркеры? Как понять, что ты в группе риска? Может ли самообследование снизить риск рака груди и многое другое.
На вопросы отвечает исполнительный директор Фонда профилактики рака Илья Фоминцев.
Нужно ли по собственной инициативе делаеть магнитно-резонансную томографию всего тела или анализ крови на онкомаркеры?
Существует понятие баланса вреда и пользы. Настоящая польза от скрининга есть тогда, когда вероятность обнаружения и предотвращения рака высока. Если она выше, чем вероятность смерти от самого скрининга, то это имеет смысл. Например, фиброгастроскопия (ФГС), которая нужна, чтобы выявить некоторые заболевания желудка, в очень редких случаях может вызвать перфорацию — в процессе могут проткнуть пищевод или желудок. Очень редко во время ФГС у человека может возникнуть внезапная аритмия, и он погибнет из-за этого. Когда исследование проводится на большом количестве людей, вероятность осложнений уже не теоретическая, это конкретные люди, которые умрут или пострадают. Поэтому одно дело, когда вы даете рекомендацию своему пациенту или самостоятельно принимаете решение о том, что вам нужно это исследование. Но совсем другое дело — давать рекомендацию сотням тысяч и миллионам, когда заведомо ясно, что кто-то точно пострадает. Однако если рекомендация может спасти больше людей, чем убьет, тогда надо ее давать.
А у нас в государственной программе диспансеризации есть УЗИ брюшной полости — вот что они там ищут? Иголку в стоге сена? Когда ты проводишь исследование, ты должен знать, ради чего ты это делаешь, что ты там хочешь найти и чем тебе это грозит. Люди, которые принимают решение давать такие рекомендации десяткам миллионов пациентов, по всей видимости, не руководствуются ни исследованиями, ни понятием баланса вреда и пользы. Если рассказать им о том, что от скрининга может быть вред, я думаю, они очень удивятся. Это еще хорошо, что на самом деле эту диспансеризацию никто не проходит. Если бы проходили, мы бы получили много трупов только от нее одной.
Как тогда относиться к чек-апам, которые предлагают в частных клиниках?
Чек-ап — это набор самых разных — в том числе необязательных — исследований, который клиника предоставляет конкретному пациенту. Это не массовая рекомендация, это ваш личный выбор. Давать подобные рекомендации огромным массам людей — это заведомо знать, что ты убьешь энное количество человек. Причем, мы говорим о тысячах.
Существуют ли виды скрининга, которые массово применялись в цивилизованных странах, а потом от них отказались?
Много чего поменялось. Раньше применяли флюорографию, рентген. Сейчас нет. Это неэффективно. Вместо них для скрининга рака легкого используют низкодозную компьютерную томографию, которая обладает гораздо большей чувствительностью и специфичностью. Если вы делаете рентген грудной клетки, вы видите только сердечный комплекс, который загораживает трахею и карину (раздвоение трахеи. — Прим. ред.). Центральный рак легкого вы таким способом упустите. У флюорографии просто низкая разрешающая способность — для диагностики рака она очень плоха. Смертность от него она не снижает. Поэтому применяется низкодозная КТ.
Раньше во всем мире было популярно исследование на простатспецифический антиген (ПСА), но теперь его перестали массово применять. Этот онкомаркер можно использовать, но, судя по всему, только в очень узких группах: сейчас на этот счет ведутся исследования. К слову, онкомаркеры интересны только в динамике. Они не интересны в одной точке измерения. Более того, их наблюдают в динамике у онкологических больных — у человека, у которого не обнаружен рак, эти показатели бывают повышены, например, из-за воспаления.
Гастроскопию тоже пытались применять для массового скрининга. Но сейчас прекратили. Разве что в Японии делают ФГС, там огромная заболеваемость раком желудка.
В Украине советуют женщинам до 40–50 лет делать УЗИ молочных желез вместо маммографии. Это правильно? И зачем? Чтобы что-нибудь найти?
Что-нибудь обязательно найдут. Такой рекомендации действительно нигде в мире нет. Любая женщина по своему желанию может делать все что угодно, хоть УЗИ мизинца. Давать такую рекомендацию всем — это преступление по большому счету. На УЗИ что-нибудь, конечно, найдут. Вероятность того, что это будет рак, стремится к нулю, если пациентка не в группе риска. Но даже если это группа риска, на УЗИ рак если и обнаружат, то достаточно большого размера. На вероятность смерти такая находка не окажет какого-то серьезного влияния. УЗИ — метод, низкочувствительный к раку молочной железы. А вот кисты всякие найдут и напугают. Будут эти кисты пунктировать, может, найдут фиброаденому, исполосуют женщину, как Преображенский Шарикова. Это все могло не мешать женщине, но операцию тем не менее проведут. Просто у нас врачи не знают, как грамотно себя вести после того, как что-нибудь обнаружат. Если вы не в группе риска, то сейчас в основном рекомендуют начинать маммографию с 50 лет и делать ее ежегодно.
Необходимо ли женщинам проводить регулярное самообследование?
Показано, что регулярное самообследование не снижает смертность от рака молочной железы. К тому же эта рекомендация женщин по большому счету нервирует. Они чаще обращаются к маммологу, находят у себя то, что находить не надо. И обычно они проводят самообследование неправильно, как вы их ни обучайте. Лично вы можете делать, что хотите, но на государственном уровне внедрять эту рекомендацию, тратить деньги, издавать буклеты — это бессмысленно. Если же женщина случайно что-то нащупала у себя в груди, конечно, ей нужно идти к врачу.
Как понять, что ты в группе риска?
Например, если есть особая наследственность, которая намекает на то, что есть какая-то мутация. Существует много критериев, которые позволяют выделить такую группу подозрительных на наследственный рак. Это не только заболевшие мама и сестра. Еще к группе риска по раку молочной железы относятся те, у кого была в анамнезе супрадиафрагмальная лучевая терапия, то есть на область выше диафрагмы. Например, из-за лимфогранулематоза или опухоли щитовидной железы. Особая ситуация и у тех, кто постоянно принимал препараты, доказано повышающие риски. Например, если была эстрогеновая терапия серьезными дозами. Речь не об оральных контрацептивах, они не повышают уровень эстрогена. Люди некоторых национальностей чаще других болеют раком груди: например, евреи-ашкенази.
А что можно сделать женщине, если она в группе риска?
Это зависит от характера группы риска. Если женщина получала лучевую терапию на область выше диафрагмы, то ей необходимо ежегодно делать магнитно-резонансную томографию молочной железы, начиная с любого возраста.
Если есть мутации, повышающие риск рака груди, то, возможно, речь пойдет о редукции риска с помощью мастэктомии (удаления молочных желез. — Прим. ред.) или приема тамоксифена (антиэстрогенного препарата. — Прим. ред.), но он в этом смысле менее эффективен. У нас мастэктомия не оплачивается по системе обязательного медицинского страхования, то есть для женщины она будет платной. Чтобы найти основания для превентивной мастэктомии, должно быть заключение онкогенетика. То есть надо делать онкогенетический тест. Может быть так, что все указывает на наследственные риски, а по факту мутаций нет. Но если повышенный риск действительно есть, то дальше начинается работа с пациенткой. Многих не устраивает подход Анджелины Джоли, они отказываются от такого пути и выбирают более плотное наблюдение. Это может быть связано с нашей традицией или с недоверием к российской медицине (вдруг вы с этим тестом ошиблись, а я такая молодая, должна грудь удалять и импланты вставлять).
По материалам daily.afisha.ru
Комментировать